ЧАСТЬ 1. НАЧАЛО
Глава 1
ДЕТСТВО
<Я был невероятно счастливым ребенком. Я все время
кричал и пел. Просто не мог вовремя остановиться. Я был
по-настоящему счастлив>.
Курт Кобейн
Расположенный в штате Вашингтон городок Абердин с
населением в 16 тысяч жителей лежит в ста с лишним милях
юго-западнее Сиэтла. Это довольно дождливое место, по-
стоянно окутанное сумрачным туманом. Ближайшее шоссе
расположено далеко, поэтому сюда редко кто-либо приезжа-
ет и здесь практически ничего не происходит. Искусство и
культура отданы на откуп чванливым типам из Сиэтла. Сре-
ди <интересных развлечений>, перечисленных в брошюре,
изданной Торговой Палатой округа Грейс Харбор, здесь ука-
заны кегельбан, соревнования по скоростному пилению и
центры видеоигр.
Вся жизнь Абердина сосредоточена вокруг лесозаго-
товки и деревообрабатывающего предприятия. Вернее, так
когда-то было. Деловая активность постепенно угасала, пре-
вратив Абердин в город-призрак. Уровень самоубийств в
округе сейчас один из наиболее высоких в стране, равно как
Уровень наркомании и алкоголизма. Пожалуй, процветает
здесь лишь индустрия производства марихуаны и психоде-
лических грибов, которые разводятся жителями с целью по-
полнения своих скудных доходов.
Впрочем, тридцать лет назад, в разгар эры хиппи
этот заброшенный уголок был как раз одним из немногих, не
затронутых психоделической революцией. Дела в лесозаго-
товительной промышленности кое-как шли, не давая людям
впасть в окончательное отчаяние, но и не оставляя особенно
радужных надежд на будущее. Ощущение своей постоянной
зависимости от положения на финансовом рынке проявля-
лось у жителей Абердина в склонности к насилию и депрес-
сии. Стрельба в городе была вещью вполне привычной, при-
чем часто оружие поворачивалось в собственную сторону.
Свободное от стрельбы время абердинцы делили поровну
между выпивкой и занятиями спортом.
Таково было место, где 20 февраля 1967 года в семье
домохозяйки Венди Кобейн и ее мужа Дональда, работавше-
го механиком на станции технического обслуживания, ро-
дился будущий лидер НИРВАНЫ Курт Кобейн. Его предки
по материнской линии происходили из Германии, а по от-
цовской - из Ирландии, причем фамилия Cobain являлась
искажением ирландского имени Coburn.
<Моя мама всегда была очень нежна ко мне, - вспоми-
нал Курт. - Она всегда целовала меня, когда уходила. Это
было просто здорово. Позже я был очень удивлен, узнав, что
во многих семьях не принято так поступать. Это было бла-
женное время>.
Несмотря на скромный достаток семьи раннее детство
Курта было вполне счастливым. Он был особенно привязан
к матери, которая тоже души не чаяла в сыне. Их эмоцио-
нальную близость не нарушило даже появление на свет три
года спустя после рождения Курта его сестренки Ким.
Блестящие способности Курта начали проявляться уже
в самом раннем возрасте. Его интерес к музыке впервые
прорезался, когда ему было всего два года, что не было уди-
вительным, поскольку материнская часть его родни имела к
музыке самое непосредственное отношение: дядя Чак играл
в рок-группе, сестра Венди, тетя Мэри, хорошо играла на
гитаре, и вообще все в их семье отличались каким-либо му-
зыкальным талантом. На Рождество они устраивали замеча-
тельные веселые представления с песнями и остроумными
пародиями.
Тетя Мэри стала снабжать Курта пластинками THE
BEATLES и THE MONKEES, когда ему было около семи. Она
часто приглашала Курта к себе домой, где проходили ее ре-
петиции, так как в течение нескольких лет тетя Мэри играла
в кантри-группах в различных барах, расположенных в ок-
рестностях Абердина. Она даже пыталась научить его играть
на гитаре, однако ничего не получилось из-за отсутствия у
Курта терпения.
На самом деле, его было практически невозможно за-
ставить посидеть спокойно хотя бы одно мгновение. Такое
состояние было классифицировано врачами как гиперактив-
ность, и Курт, подобно многим детям своего поколения,
проходил курс лечения риталином, благодаря которому его
нельзя было уложить в постель до четырех часов утра. С
другой стороны, от снотворных он засыпал в школе. Нако-
нец, решено было исключить из рациона сахар, и это помог-
ло. Однако даже лишение сладкого не могло поколебать
ощущения счастья и энтузиазм, присущие Курту в то время.
<Я был невероятно счастливым ребенком, - вспоминал
Курт. - Я все время кричал и пел. Просто не мог вовремя
остановиться. Иногда другие ребята били меня за то, что я
не знал меры в играх. Я относился к играм очень серьезно. Я
был по-настоящему счастлив>.
Будучи первым ребенком в своем поколении, Курт имел
в своем распоряжении семь дядей и тетей по материнской
линии, споривших из-за того, кому сегодня сидеть с ребен-
ком. Привыкнув быть центром внимания, он частенько уст-
раивал представления для всех желающих. Когда в возрасте
семи лет все та же тетя Мэри подарила ему большой бара-
бан, Курт быстро нацепил его на себя и принялся разгули-
вать по окрестностям, ударяя в барабан и громко распевая
битловские и .
Курту не нравилось, когда мужчины заглядывались на
Венди, весьма привлекательную блондину с прекрасными
голубыми глазами. Его отца, кажется, это мало волновало,
зато Курт был очень ревнив и часто сердился по этому пово-
ду. <Мама, этот мужчина все время смотрит на тебя!> - ука-
зывал он Венди. Однажды он даже обругал полицейского,
откровенно пялившегося на Венди.
Интересная особенность - уже в возрасте трех лет Курт
не любил полицейских. Стоило ему заметить одного из них,
как он принимался петь песенку примерно такого содержа-
ния:
Укопов клопы, у копов клопы'
Копы идут'. Они тебя убьют'
Еще через пару лет он уже кидал в полицейские маши-
ны набитые камнями банки из-под пепси и кока-колы.
Приблизительно в этом же возрасте Курт научился осо-
бым образом вытягивать свой средний палец. Сидя на зад-
нем сиденье машины, он делал красноречивый жест в на-
правлении всех проходящих в это время по улице.
Когда Курт учился во втором классе, всем стало оче-
видно, что он хорошо рисует, однако он сам не видел в сво-
их рисунках ничего выдающегося. Однажды, под праздник
Хэллоуин, Курт вернулся домой с экземпляром школьной
газеты. В ней на первой полосе был помещен его рисунок,
хотя обычно подобной чести удостаивались по крайней мере
пятиклассники. Но Курт все равно был очень рассержен, так
как полагал, что его рисунок не так уж хорош. <Его отноше-
ние к взрослым изменилось из-за этого, - вспоминала Венди.
- Все говорили ему, как им нравится его творчество, а он
постоянно был им неудовлетворен>.
В третьем классе Курт уже хотел быть рок-звездой и
вовсю <наигрывал> на своей маленькой пластмассовой гита-
ре под музыку THE BEATLES. Правда, через некоторое время
он уже мечтал стать каскадером. Однажды он собрал все
матрасы и подушки и принялся прыгать на них с крыши до-
ма, в другой раз учудил кое-что похлеще: примотал к груди
металлическую пластину, вставил в нее несколько петард и
поджег.
Иногда Курт заходил к дяде Чаку, брату Венди, кото-
рый играл в группе. Тот оборудовал у себя в подвале целую
студию. Чак давал Курту микрофон и ставил какую-нибудь
запись. У Венди сохранилась кассета с записью Курта, когда
ему было четыре года. Там он поет, а когда, как ему кажет-
ся, никто не слышит, говорит в микрофон неприличные сло-
ва вроде <кака>.
Однажды родители подарили Курту маленькую удар-
ную установку, называвшуюся <Микки Маус>. <Я сделала
это, потому что сама хотела быть ударником, - рассказывала
Венди. - Но моя мать считала, что стучать на барабанах не
женское занятие и не позволяла мне играть>. Курта не надо
было долго упрашивать сесть за установку, поскольку, едва
только научившись держать предметы в руках, он уже вовсю
стучал по мискам и кастрюлям. Он упражнялся на своем
<Микки Маусе> каждый день после школы, пока оконча-
тельно не разбил его.
Происходя из не очень богатой семьи, Венди в совер-
шенстве научилась у своей матери искусству выглядеть
лучше, чем ты есть на самом деле. Она внимательно следила
за тем, чтобы ее дети были красиво и опрятно одеты. Каждое
утро она тщательно причесывала Курта, следила за тем, что-
бы он чистил зубы, и одевала его в самую лучшую одежду,
которую только могла достать. Она даже заставляла его на-
девать свитер, от которого у Курта была аллергия, только
потому, что он на нем хорошо сидел. <Оба моих ребенка
были одеты, наверное, лучше всех детей в городе, - вспоми-
нала Венди. - Я следила за этим>.
Она также не позволяла своим детям водиться с обор-
ванцами из неблагополучных семей. Позднее Курт вспоми-
нал, что именно эти последние, как он потом понял, были
<клевее, чем дети высшего класса, более земные, более
грязные>.
Курт начал брать уроки игры на ударных в третьем
классе. <Сколько я себя помню ребенком, - рассказывал он,
- мне всегда хотелось быть Ринго Старром. Но мне также
хотелось быть и Джоном Ленноном, только играющим на
ударных>. Курт играл в школьной группе, однако так и не
научился читать ноты - он ждал, пока сидящий перед ним
мальчик выучит песню, а потом просто копировал то, что
тот делал.
Возможно, мысль о том, что ее сын является проблем-
ным ребенком, впервые пришла в голову Венди в 1974 году,
когда он попросил подарить ему на Рождество ружье
стоимостью пять долларов, заявив, что
ничего другого ему не надо. Впрочем, тогда все дело кончи-
лось просто неприятным разговором.
Курт утверждал, что в детстве одинаково хорошо вла-
дел обеими руками, однако отец побуждал его больше ис-
пользовать правую, опасаясь, что сын вырастет левшой. Так
оно и случилось.
Уже с детства Курта стали одолевать самые разнооб-
разные недуги. Помимо гиперактивности, он страдал хрони-
ческим бронхитом. В восьмом классе у него также было вы-
явлено небольшое искривление позвоночника, которое впо-
следствии усилилось из-за веса гитары. Курт утверждал, что
проблема исправилась бы сама собой, если бы он был прав-
шой.
Безмятежному детскому счастью Курта пришел конец в
1975 году, когда родители развелись. Венди утверждала, что
решила развестись, поскольку Дон очень редко бывал дома,
предпочитая проводить время за игрой в бейсбол и баскет-
бол, судя матчи или тренируя новичков. К тому же, она во-
обще сомневалась, любила ли она его когда-нибудь. Дон
противился разводу, однако оба потом признавались, что
использовали детей в войне между собой.
Так или иначе, но с этого времени Курт совершенно
изменился. <Он стал угрюмым, - вспоминает Венди, - злым
и насмешливым>. На стене своей комнаты он написал: <Я
ненавижу маму, я ненавижу папу, папа ненавидит маму, ма-
ма ненавидит папу, здесь есть отчего загрустить>. Внизу он
нарисовал мозг, над которым располагался большой знак
вопроса. Этот рисунок сохранился до сих пор, так же как и
логотипы LED ZEPPELIN и IRON MAIDEN.
Судьба Курта повторяет здесь судьбу множества его
сверстников. К середине 70-х годов уровень разводов резко
взлетел вверх, увеличившись вдвое за десятилетие. Детям из
распавшихся семей предстояло пережить не мировую войну
и не экономическую депрессию. У них просто не было се-
мьи. Соответственно, каждый боролся в одиночку.
Курт говорил, что тогда из его жизни словно бы ушел
свет, который он с тех пор никак не мог обрести. <Я помню.
что внезапно стал другим человеком, не заслуживающим
ничего хорошего. Я чувствовал, что не могу больше нор-
мально общаться с другими ребятами, потому что у них бы-
ли родители, а у меня нет>. И он продолжает: <Я был зол HS
своих родителей, что они не смогли разобраться со своими
проблемами. Все свое детство после их развода я как бы
стыдился своих родителей>.
Однако отчуждение Курта от родителей, и более всего
от отца, началось еще до развода. <У меня не было ничего
общего особенно с отцом, - вспоминал Курт. - Он хотел,
чтобы я занимался спортом, а я не любил спорт, мне нрави-
лось искусство, а он его ни во что не ставил, поэтому мне
все время было стыдно. Я вообще не мог понять, как я мог
родиться у таких родителей, потому что они были глухи к
искусству, которое мне нравилось. Я любил музыку, а они
нет. Подсознательно я, наверное, думал, что меня усынови-
ли...>
Художественный талант и развитый интеллект Курта
только усугубляли проблему. По его собственному призна-
нию, до десяти лет он не ощущал своего отличия от других
детей. Однако постепенно он понял, что его увлечение рисо-
ванием и музыкой делало его непохожим на других, а к две-
надцати годам подобная уверенность переросла в полное
отчуждение от сверстников. Убедив себя, что никогда не
найдет никого похожего на себя, он просто перестал заво-
дить с кем-либо дружбу.
После развода родителей Курт около года жил со своей
матерью, однако в итоге не поладил с ее новым другом, ко-
торый, как потом признавалась сама Венди, <был несколько
не в себе>, то есть, в действительности, страдал параноид-
ной шизофренией. Так как ей было трудно контролировать
Курта, Венди отослала его жить к отцу, который обитал в
сборном трейлерном домике в Монтесано, неподалеку от
Абердина.
Поначалу все шло довольно неплохо, однако вскоре
Дон вторично женился, и его новая жена вместе со своими
двумя детьми переехала к нему. Курт совершенно не сошел-
ся с новой семьей, особенно со своей приемной матерью,
которую всегда считал непревзойденной лгуньей.
В юности Дон крутился среди <качков>, однако так и не
преуспел в спорте, возможно, из-за того, что был слишком
мал для своего возраста. Его отец, дед Курта, возлагал на
него большие надежды, которых тот не смог оправдать. Не
исключено, что именно поэтому он так активно подталкивал
Курта к занятиям спортом.
По его настоянию Курт стал заниматься борьбой, хотя
ему были отвратительны не только изнурительные трени-
ровки, но и общение с увлеченными спортом ребятами. Тем
не менее Курт утверждал, что боролся он неплохо, главным
образом потому, что на ковре он мог дать волю своему гне-
ву. Однако в день, когда проходили крупные соревнования,
Курт решился на бунт. Он и его противник вышли на ковер
и приняли борцовские стойки, а Дон переживал за сына, си-
дя на трибуне. <Я стоял, смотрел на отца и улыбался, ожидая
свистка, - рассказывал Курт. - Я смотрел прямо на него, а
потом я просто все бросил, сложил руки и позволил тому
парню положить себя на лопатки. Надо было видеть выра-
жение лица моего папаши. Он ушел посреди соревнований
после того, как я повторил все это четыре раза подряд>. Дон
утверждал, что не помнит такого эпизода, тем не менее Курт
вспоминал, что после этого случая ему пришлось какое-то
время жить у дяди с тетей.
Один раз отец взял Курта с собой на охоту, однако, ко-
гда они оказались в лесу, Курт отказался идти вместе со
всеми и провел целый день в машине. Позднее Курт вспо-
минал, что тогда почувствовал, что <нельзя убивать живот-
ных, тем более в качестве развлечения>. <Я этого еще не
осознавал и толком не понимал, - рассказывал он. - Я про-
сто знал, что не хочу быть там, где убивают животных>.
Между тем Курт начал открывать для себя другую му-
зыку, отличную от той, что играли THE BEATLES и THE
MONK.EES. Кто-то из друзей посоветовал Дону стать членом
клуба филофонистов <Коламбия Хаус>. После этого ему
стали ежемесячно приходить по почте диски таких групп,
как AEROSMITH, LED ZEPPELIN, BLACK SABBATH и KISS.
Впрочем, сам Дон не удосуживался их даже распечатывать,
зато за него это с удовольствием делал Курт.
В конце концов Дон тоже не смог ужиться с сыном, и
Курт начал курсировать между Монтесано и Абердином,
живя попеременно то в семьях своих дядьев и теток, то у
родителей отца.
Глава 2
ОТРОЧЕСТВО
<...я всегда колебался между нежеланием... и желанием
показать людям, на что я способен. Во всем этом много
путаницы. Я очень рад, что пришел к панк-року именно в то
время, потому что это дало мне несколько лет, чтобы по-
взрослеть, определиться со своими ценностями и понять,
что я за человек>.
Курт Кобейн
Когда Курту исполнилось четырнадцать лет, дядя Чак
подарил ему подержанную, однако мало использовавшуюся
электрогитару и маленький 10-ваттный усилитель впридачу.
Курт сразу забросил уроки игры на ударных, которые брал
до этого, и целиком переключился на гитару. Через неделю
или чуть больше он уже мог наиграть несколько вещей из
репертуара AC/DC. Уоррен Мейсон, музыкант группы дяди
Чака, ставший его первым учителем, вспоминал, что Курту
очень хотелось научиться играть , хотя
сам Курт категорически отрицал это.
Примерно в это же время Курт впервые узнал о сущест-
вовании SEX PISTOLS, подвиги которых подробно расписы-
вались в журнале . Идея панк-рока захватила его. К
несчастью, в музыкальных магазинах Абердина нельзя было
найти ни одного диска с записью какой-либо из панк-групп,
поэтому Курт не знал, как, собственно, это должно зву-
чать.Тем не менее, оставшись один в своей комнате, он иг-
рал то, что, как ему казалось, должно было быть панк-роком:
по его собственному определению, <три аккорда и много
крика>. Как потом выяснилось, это было не так уж и далеко
от истины. Через несколько лет, когда Курт наконец-то ус-
лышал первый настоящий панк-альбом, оказавшийся Sand-
inista группы CLASH, он был разочарован, поскольку пред-
ставлял себе панк-рок совсем иначе.
Как он потом вспоминал, его первая музыка <была по-
хожа на LED ZEPPELIN, только грубее, и я старался сделать
ее как можно более агрессивной и злой>.
В это время Курт познакомился с участниками абер-
динской группы MELVINS, которой суждено было стать од-
ной из основательниц местного стиля, включавшего в себя
элементы панк-рока, хэви-метала и хард-рока семидесятых в
духе K.ISS и AEROSMITH, получившего затем распростране-
ние под названием грандж.
Впервые побывав на концерте настоящей рок-группы,
Курт был совершенно потрясен. К тому же лидер группы
Базз Осборн дал ему посмотреть фотоальбом SEX PISTOLS,
изображавший апологетов анархии во всей их дикости. По-
сле этого Курт исписал названием группы все парты, за ко-
торыми сидел, и стал говорить всем и каждому, что собира-
ется создать панк-группу, которая станет очень популярной,
пока, правда, не очень представляя, как именно этот самый
панк-рок должен звучать.
В мае 1984 года мать Курта вышла замуж за докера Пэ-
та 0'Коннора, который в то время весьма крепко пил. По'
этому Курту стоило большого труда убедить мать снова
взять его к себе.
Однажды Пэт ушел из дома ночью и вернулся лишь в
семь утра, естественно, вдрызг пьяный и, по выражению
Венди, <воняющий девкой>. Она сдержалась, так как уходи-
ла на работу, однако вечером ее прорвало. Схватив на глазах
у детей одно из многочисленных ружей Пэта, она угрожала
убить его, однако не смогла разобраться, как зарядить ру-
жье. Тогда она собрала в охапку весь арсенал мужа - дробо-
вики, пистолеты, винтовки - отнесла к реке и утопила.
Наблюдавший всю эту сцену из окна своей комнаты
Курт в этот же день нанял двух ребят, чтобы выловить ору-
жие и продать его. На вырученные деньги он купил доста-
точно мощную звукоусилительную аппаратуру, а затем отвез
продавца аппаратуры к своему наркоторговцу , где тот и по-
тратил все деньги на <траву>.
Курт пытался найти ребят, с которыми вместе он мог
бы играть, однако никто из его друзей не обладал достаточ-
ным с его точки зрения музыкальным талантом. Он был
весьма придирчив, поскольку точно знал, чего он хочет.
Курт играл на гитаре очень громко, выводя уровень
мощности усилителя до отказа и вызывая этим постоянные
жалобы соседей, однако никто не знал, что там, у себя в
комнате, он еще и поет. Он делал это очень тихо, так как не
хотел, чтобы кто-нибудь его услышал.
Поскольку Курт много тусовался с MELVINS, те пред-
ложили ему войти в их состав, о чем он страстно мечтал.
Однако из этого ничего не получилось. Курт так волновался,
что забыл все песни. Возможно, причина была и в том, что в
это время он уже записывал свой собственный материал.
В это время все тот же Базз Осборн наконец-то позна-
комил Курта с настоящим панк-роком, дав ему прослушать
сборники, составленные в основном из вещей южно-
калифорнийских групп, таких как BLACK FLAG, FLIPPER и
MDC. Курт был просто потрясен. <Это было что-то инопла-
нетное, - вспоминал он позднее. - Мне понадобилось не-
сколько дней, чтобы воспринять такую музыку. Я чувство-
вал, что в ней гораздо больше чистоты и реализма, чем в
обычной рок-н-ролльной лирике>. Вскоре после этого, в ав-
густе 1984 года он вместе с басистом MELVINS Мэттом Лу-
кином и Осборном побывал в Сиэтле на концерте BLACK
FLAG, продав ради этого часть своей коллекции пластинок.
Оттуда он вернулся убежденным панк-рокером.
<Быть панк-рокером соответствовало моей низкой са-
мооценке, - рассказывал он, - так как это помогло мне по-
нять, что мне не нужно быть рок-звездой, что я не хочу быть
рок-звездой. Таким образом мне удавалось балансировать: я
всегда колебался между нежеланием и невозможностью это-
го и в то же время желанием. Желанием показать людям, на
что я способен. Во всем этом много путаницы. Я очень рад,
что пришел к панк-року именно в то время, потому что это
дало мне несколько лет, чтобы повзрослеть, определиться со
своими ценностями и понять, что я за человек>.
В это время у Курта появились в Абердине друзья. Од-
ного из них звали Джесси Рид, а другого - Майер Лофтин,
причем его дружба с последним имела далеко идущие по-
следствия. Дело в том, что Майер Лофтин был геем, в чем он
откровенно и признался Курту вскоре после их знакомства.
Курт ответил, что это не проблема, и дружба продолжалась.
Однако терпимость в этом вопросе не была свойственна жи-
телям Абердина. Все кончилось тем, что Курта самого стали
считать <голубым>, и он был периодически бит школьными
<качками>.
<После этого, - рассказывал Курт, - я стал гордиться
тем, что я гей, хотя я им и не был. Я наслаждался конфлик-
том. Такое положение мне нравилось, потому что я был бли-
зок к тому, чтобы осознать себя как личность. Я был отще-
пенцем. Я еще не был тем панк-рокером, которым хотел
быть, но это все-таки было лучше , чем быть обычным зану-
дой>. Впрочем, через некоторое время друзьям все же при-
шлось расстаться, когда Курт понял, что может остаться во-
обще в полной изоляции.
Тогда же Курт начал курить <траву>, примерно в девя-
том классе, и какое-то время делал это ежедневно. <Курение
приводило меня настолько в бредовое состояние, что я вел
себя уже не просто как обычный невротик, которым был от
природы, а становился настоящим психом, поскольку
<трава> усиливала все это>, - вспоминал Курт.
В последнем классе Курт учился из рук вон плохо и
часто прогуливал. Его переезды из города в город были
только частью проблемы. Главной же причиной было то, что
он просто ненавидел некоторых учителей за их религиозный
фанатизм и расизм.
<В школе был один парень, который являлся религиоз-
ным фанатиком и откровенным расистом. Он преподавал
общественные науки и просто морочил нам голову своими
откровениями в отношении истории. Он был частью эпохи
середины 80-х с ее <холодной войной> и страхом перед на-
шествием русских - один из крестоносцев рейгановской
ментальности. Сукин сын. Мне каждый день хотелось убить
его. Я мечтал о том, как буду убивать его перед всем клас-
сом. Потому что весь класс покупался на эти россказни. Они
послушно глотали эту бодягу. Мне трудно было поверить в
то, что так много людей соглашаются с подобной ерундой>.
Курт бунтовал также и дома. <Он не хотел быть частью
семьи, но при этом хотел жить в семье, - вспоминала Венди.
- Все, что я ни просила его сделать, вызывало у него недо-
вольство, хотя требовала я совсем немного>. При этом Вен-
ди все-таки признавала, что ее терпение в отношении Курта
было подорвано постоянными пьянками Пэта. Свой гнев она
часто переносила с мужа на детей.
В течение нескольких месяцев Курт встречался с сим-
патичной девушкой по имени Джеки. Как он потом вспоми-
нал, <она просто использовала меня, пока ее парень был в
тюрьме>.
Однажды Курт зазвал Джеки к себе в гости. Момент
был критический: Курт был готов потерять свою невин-
ность. Они уже успели раздеться, как неожиданно в комнату
ворвалась Венди, зажгла свет и прошипела: <Убери отсюда
эту шлюху!> Курт с девушкой выбежали из дома, после чего
он несколько дней не показывался домой, живя у друга.
Курт перестал курить <траву> в надежде, как он выра-
жался, <изменить свою жизнь>. В это время позвонила жена
Дона и пригласила его снова жить у них. Прямо с порога
Дон заявил, что если он хочет остаться с ними, он должен
бросить музыку и заняться чем-либо конструктивным. Ему
удалось убедить Курта заложить свою гитару и сдать всту-
пительный экзамен в ВМС. Он получил довольно высокие
оценки, и местный вербовщик заходил к ним два вечера
подряд с уговорами. Однако на второй вечер, на грани под-
писания контракта, Курт спустился в свою комнату на пер-
вом этаже, нашел остатки <травы>, выкурил их, после чего
поднялся наверх, сказал: <Спасибо, нет>, - упаковал свои
вещи и покинул дом отца, пробыв там всего неделю. Сле-
дующая их встреча произошла лишь через восемь лет.
После того, как Курт ушел от Дона, Венди отправила
его жить к Джесси Риду, родители которого принадлежали к
религиозному направлению <возрожденные христиане>.
Он оказался для Ридов не самым удобным гостем. <Я
оказывал на Джесси дурное влияние, - вспоминал Курт. - Я
курил траву и не любил ходить в школу>. Однажды Курт
долго разговаривал с кем-то по телефону, расписывая мис-
сис Рид в оскорбительных выражениях, и не заметил, что
она все слышит по другому аппарату. Однако чаша терпения
Ридов переполнилась в тот день, когда Курт, у которого не
было ключа от дома, не долго думая, выбил дверь, которая
оказалась заперта. После этого мистер Рид сказал ему:
<Курт. мы упорно старались превратить тебя в хорошего
гражданина, однако ничего не получилось. Ты - безнадежен.
Поэтому я буду тебе весьма признателен, если ты упакуешь
свои вещи и покинешь наш дом>.
За полгода до выпускных экзаменов Курт понял, что
ему их не сдать, и бросил школу, решив целиком посвятить
себя музыке. Нельзя сказать, чтобы эта идея пришлась по
вкусу Венди, которая поставила перед сыном альтернативу:
либо он устраивается работать, либо убирается из дома и не
объедает их.
Однако Курт продолжал объедать их, и Венди преду-
предила его, что если все будет продолжаться по-прежнему,
она выставит его из дома. Так и случилось. Придя однажды
домой после тусовки с MELVINS, Курт обнаружил все свои
вещи упакованными в картонные коробки. <Я играла с ним в
<суровую любовь>) - вспоминала Венди. - В то время поня-
тие о <суровой любви> только появилось, и я подумала:
<Что же, испытаю-ка это на нем>.
Курт стал снимать квартиру в Абердине, оплатив арен-
ду деньгами, которые он заработал в качестве официанта на
одном из курортов Вашингтонского побережья. Курт пытал-
ся побудить Джесси Рида играть вместе с ним - у того даже
нашлась бас-гитара. Однако вскоре выяснилось, что Джесси
был, по выражению Курта, <одним из наиболее отсталых в
музыкальном плане людей, что я когда-либо знал>.
Вскоре Курт нашел работу в качестве вахтера все в той
же Абердинской средней школе. Это было то самое место,
куда он меньше всего хотел попасть. Целыми днями ему
приходилось отдирать приклеенную к столам жвачку.
Однажды он раздобыл где-то ящик крема для бритья и с
его помощью декорировал куклу, так что она стала похожа
на героиню фильма <Экзорцист>, изо рта которой свисали
отвратительные зеленые слюни. Он подвесил куклу за шею в
проеме окна, выходившего на улицу, чтобы позлить обыва-
телей.
<Моя квартира была украшена в типичном панк-
роковом стиле - куклами, подвешенными за шею и забрыз-
ганными кровью, - вспоминал Курт. - Весь ковер был в пи-
ве, блевотине и крови. Я никогда не мыл посуду. Мы с
Джесси готовили еду примерно на неделю, а потом ставили
жирные от гамбургеров тарелки в мойку и заливали их во-
дой. Так они и стояли все пять месяцев, что я там жил>.
Через несколько месяцев Джесси Рид завербовался в
ВМС США и уехал.
Однажды Курт триповал под <кислотой> вместе с од-
ним из приятелей, который приехал к нему на мотороллере.
Когда тот спустился вниз, чтобы взять что-то, сосед Курта
полез на него с кулаками, так как он припарковал моторол-
лер на его территории. Услышав шум потасовки, Курт бро-
сился вниз. В это время его друг убежал, и сосед перенес
свой гнев на Курта. Он затолкал его в квартиру и там в тече-
ние двух часов издевался над ним.
Устав, он сел отдохнуть. Потом сосед осмотрелся и
увидел обезображенных кукол, рисунки трехголовых мла-
денцев, граффити и мусор. На какое-то мгновение по его
лицу пробежала тень страха и недоумения. <Он стал зада-
вать мне вопросы, - вспоминал Курт. - Зачем я все это на-
творил в своей комнате?> После этого сосед снова принялся
бить Курта, пока ошалевшая от его криков хозяйка не про-
кричала наверх, что вызовет полицию. Только тогда <бы-
чара> оставил Курта и убежал. Полиция все-таки приехала
однако посоветовала Курту не злить соседа и не выдвигать
против него обвинения.
Месть состоялась через месяц, когда Курт с другом
пришли к дому соседа и стали выкрикивать в его окна угро-
зы и ругательства, однако сосед так и не вышел, видимо
струсил. Курт рассказывал, что оставил у его дверей малень-
кие подарки вроде банки пива, смешанного с настоящей ки-
слотой, и рисунка с изображением повешенного.
После отъезда Рида Курт прожил на квартире еще пару
месяцев. Однако он задолжал плату, к тому же само поме-
щение превратилось к этому времени в руины. Поэтому осе-
нью 1985 года Курт тайком сбежал с квартиры, оставшись
должен за несколько месяцев.
Эту зиму он провел, просиживая днями в библиотеке
где читал книги и писал стихи, а ночи коротал у кого-либо
из приятелей. Иногда ему приходилось спать под мостом
совсем неподалеку от дома матери. Он был даже горд тем
что может жить вот так, не имея ни работы, ни дома, что
вполне соответствовало его тогдашним представлениям об
образе жизни панк-рокера. Его единственными заботами
было украсть еду, где она плохо лежала, наловить рыбы в
реке и вовремя получить продовольственные талоны, пола-
гавшиеся безработным. Иногда он заходил домой, и мать
кормила его обедом. В один из таких визитов Венди, плача.
сообщила ему, что ждет ребенка, и призналась, как ужасно
она себя чувствует из-за того, что ему приходится жить на
улице. Встав на колени, Курт обнял ее и сказал, чтобы она о
нем не беспокоилась.
Этой зимой Курт вместе с ударником MELVINS Дейлом
Кровером, который на этот раз играл на бас-гитаре, и Грегом
Хокансоном на ударных образовал группу под названием
FECAL MATTER. Однажды трио даже удалось поиграть пе-
ред MELVINS в одном из баров Моклипса, небольшого отда-
ленного городка на побережье. Через некоторое время Хо-
кансона прогнали, а двое оставшихся стали интенсивно ре-
петировать, чтобы сделать демонстрационную запись. Вос-
пользовавшись четырехдорожечным магнитофоном тети
Мэри, они записали семь вещей, содержавших элементы то-
го, что будет характеризовать последующую музыку Курта.
Как-то Курт познакомился с постоянным посетителем
всевозможных вечеринок Стивом Шиллингером, отец кото-
рого преподавал в Абердинской средней школе английский.
Поскольку друзья Стива уже изрядно достали его родителей,
а Курту надо было где-то жить, Шиллинге? познакомил его
со своим братом Эриком, в качестве друга которого Курт
кантовался в их семье около восьми месяцев. У Шиллинге-
ров было пять сыновей и одна дочь, поэтому лишний едок
не был для них особой проблемой.
Эрик тоже играл на гитаре, и Стив Шиллинге? впослед-
ствии клялся, что Курт и Эрик, вместе подключившись к
стереомагнитофону, играли наиболее изящные пассажи из
IRON MAIDEN. Правдами
Курт, и Эрик категорически отрицали это.
Летом Курт продолжал совершенствовать себя в искус-
стве граффити. Он начал заниматься этим с тех пор, как
впервые напился, то есть в седьмом классе, однако в то лето
данная деятельность приобрела фундаментальность. Днем
он наигрывал вещи с альбома Rock For Light группы BAD
BRAINS, а затем пил, принимал <кислоту> и выходил в лет-
нюю ночь. Вместе с Осборном, Шиллингером и другими он
обходил переулки, расположенные в стороне от главных
улиц Абердина, где вся компания оставляла маркерами или
распылителями красноречивые надписи вроде: <Выкини
Христа!>, <Бог - гей> или писали слово <голубой> на при-
паркованных джипах. Однажды, когда они писали на стене
банка <Вся власть гомосексуалистам!>, их накрыла полиция.
Все, кроме Курта, успели убежать, а ему присудили 180 дол-
ларов штрафа и 30 дней тюрьмы условно.
Вандализм был для Курта не в новинку. Когда он еще
учился в школе, они с друзьями находили брошенный дом,
вламывались в него и крушили все, что попадалось им под
руку. В то время у Курта была мечта снять один из таких
домов для репетиций, и он даже подыскал подходящий, ко-
торый стоял в чистом поле, однако хозяева все время отка-
зывали ему, сдавая дом другим. Однажды ночью они с дру-
гом возвращались с вечеринки и обнаружили, что дом снова
пустует. Они вломились внутрь и устроили там настоящий
погром, разбив все, что только можно разбить, и не оставив
ни одного целого окна. <Это была месть>, - объяснял впо-
следствии Курт.
В конце концов Курту удалось найти работу в качестве
монтера в местном отделении YMCA (Христианский Союз
Молодежи), располагавшемся в квартале от дома Шиллин-
гера. Там было кое-какое музыкальное оборудование, кото-
рое могло понадобиться ему в случае создания группы. Ут-
ром он шел на работу, отмечался у шефа, а потом возвра-
щался домой, чтобы смотреть телевизор и выпивать. Иногда
ему приходилось оттирать со стен граффити, которые он сам
же и написал прошлой ночью. Позднее Курту удалось найти
единственную работу, которая ему нравилась - инструктора
плавания для детей от трех до семи лет.
Его первое выступление состоялось в Олимпии, в по-
хожем на амбар Gescco Hall. Дейл Кровер играл на ударных,
Базз Осборн на бас-гитаре, а Курт речитативом читал свою
поэзию, аккомпанируя себе на гитаре. Трио называлось
BROWN TOWEL, однако на афише ошибочно было написано
BROWN COW. Курт очень нервничал. <Мне необходимо бы-
ло напиться, - вспоминал он,-ив результате я совершенно
убился вином>.
Народу было немного, и публика реагировала вяло, од-
нако на двух людей в зале - местного тусовщика Слима Му-
на и его приятеля Дилана Карлсона, игравшего на гитаре в
нескольких местных группах, выступление произвело силь-
ное впечатление. Они оба знали Курта как человека из ок-
ружения MELVINS, однако теперь он предстал перед ними в
ином качестве. Дилан Карлсон, в настоящее время являю-
щийся половиной сверхтяжелого гитарного дуэта EARTH,
тогда подошел к Курту и сказал, что это выступление было
лучшим из всего, что он когда-либо видел. Вскоре они стали
близкими друзьями.
Тем же летом наркоторговец по кличке Ворчун позна-
комил Курта с героином. К этому времени он уже перепро-
бовал довольно много наркотиков, однако героин представ-
лял для Курта особый интерес. Не последнюю роль здесь
играла, конечно, его репутация как специфически рок-н-
ролльного кайфа, которую героин приобрел после того, как
стало известно, что им увлекались Кит Ричарде, Эрик Клэп-
тон, Игги Поп, особенно почитавшийся Куртом, и другие
известные рокеры. С другой стороны, сообщаемая героином
эйфория была как раз тем, чего очень недоставало Курту. В
старших классах школы его настолько раздражало окруже-
ние, что он стал страдать нервным тиком.
<Я ненавидел людей за то, что они не соответствовали
моим ожиданиям, - вспоминал Курт, - и при этом я был вы-
нужден все время находиться в присутствии одних и тех же
идиотов>.
Курт был уверен, что окружающие догадываются о его
чувствах по отношению к ним, и от этого комплексовал еще
больше. Опиаты вроде героина или обезболивающих табле-
ток перкодан, к которым приучил Курта все тот же Ворчун,
давали ему чувство облегчения: он уже не так ненавидел ок-
ружающих, пытался найти для них оправдания и даже по-
чувствовать к ним расположение. Все это сыграло впослед-
ствии свою роль в пристрастии Курта к героину, однако то-
гда он считал, что ему незачем беспокоиться по поводу при-
выкания, так как героин в Абердине был большой редко-
стью.
Между тем дружбе Курта с Эриком Шиллингером
вскоре пришел конец. Возможно, причиной этому послужи-
ло музыкальное соперничество. Однажды ночью, когда
Курт, Эрик и Стив Шиллинге? вернулись домой с трех раз-
личных вечеринок, все изрядно пьяные, между Куртом и
Эриком вспыхнула драка. После объявленного Куртом пере-
кура она переместилась во двор. Впоследствии Стив вспо-
минал, что <драка была очень жестокая и кровавая>.
На следующий день Курт заплатил Стиву десять долла-
ров, чтобы тот упаковал его вещи в мешки для мусора и пе-
ренес их в дом Дейла Кровера. Несколько дней Курт жил у
Базза Осборна, потом некоторое время опять у Венди.
Весной 1986 года Курту удалось уговорить Венди снять
полуразвалившуюся хибару, расположенную в нескольких
стах метрах от ее дома. Хибару сдавали всего за сто долла-
ров в месяц, однако там были две маленькие спальни и две
маленькие комнаты. Вместе с Куртом поселился бас-
гитарист MELVINS Мэтт Лукин, который оказался к тому же
хорошим плотником. Благодаря его стараниям дом приобрел
более или менее жилой вид, однако с гигиеной дела обстоя-
ли гораздо хуже. Пол был усеян пустыми банками из-под
пива и бычками. Холодильника не было, поэтому вся еда
хранилась в старом морозильнике, отключенном от сети.
Еду, приносимую от случая к случаю Венди, готовили на
тостере.
Однажды Курт купил где-то полдюжины черепах и пус-
тил их в ванну, стоявшую посреди комнаты. Соединенный с
ней террариум занял оставшееся место. Для дренажа плот-
ник Лукин проделал дырку в полу, однако фундамент был
настолько гнилой, что вонючая вода стояла у самых поло-
виц, придавая всему помещению весьма специфический за-
пах. Однако это никого не смущало. Курт вообще очень лю-
бил черепах. <В них есть какое-то очарование, которое
трудно определить, - рассказывал он. - Они как бы говорят
всем: <А пошли вы..'. Я сижу в ящике, я несчастна, я нена-
вижу вас, и я не буду играть в ваши игры>.
Курт нашел работу в одном из отелей на побережье, в
двадцати милях от Абердина, в качестве швейцара, уборщи-
ка и монтера одновременно. Однако и на этот раз у него ни-
чего не получилось. Вместо того чтобы убираться в номерах,
он просто заваливался в пустую комнату, включал телевизор
и дремал.
Тогда Курт постоянно находился в поисках нового де-
шевого кайфа. <В то время ни у кого из нас не было денег,
поэтому мы не могли тратить кучу монет на кокаин и тому
подобное, - вспоминал Лукин. - Многие подсели на мик-
стуру от кашля. Помню также одного парня, с которым мы
вместе учились в школе, так он горстями ел аспирин и ловил
от этого кайф>.
В то время многие ребята в Абердине потребляли
<кислоту>, не говоря уже о сильной местной марихуане.
Как-то вечером Лукин, Джесси Рид и еще несколько ребят
из той же тусовки сидели кружком и жаловались друг другу,
что им надоели все обычные кайфы. Неожиданно Рид
вспомнил о креме для бритья, к которому Курт питал осо-
бую любовь еще с тех пор, как они жили вместе.
Крем для бритья выпускался в баллончиках, в дне кото-
рых было отверстие, через которое закачивался пропеллент.
Вдыхание газа производило эффект, напоминающий дейст-
вие закиси азота. Впоследствии, чтобы избежать подобного
злоупотребления, производители крема модифицировали
пробку так, чтобы ее невозможно было открыть.
Но проблема заключалась в том, что большая часть
пропеллента могла улетучиться. Тогда Рид показал осталь-
ным, как изготовить простейший прибор, намотав на ниж-
нюю часть баллончика рулон туалетной бумаги, проделав
отверстие сбоку и вставив туда отвертку, чтобы можно было
ослаблять пробку. Получилось что-то типа <бонга>, приспо-
собления для курения марихуаны.
Вся компания тут же побежала в супермаркет и запас-
лась кремом для бритья. На некоторое время их, правда, ох-
ватила паника, когда выяснилось, что газ сделал их голоса
сиплыми, однако, как потом оказалось, это было временным
явлением, а в остальном кайф был вполне достойным.
<Мы все страшно ругались на Курта за то, что он по-
тратил столько крема на украшение своих дурацких кукол, -
вспоминал Лукин. - Ведь его можно было использовать для
кайфа>.
Этой зимой с Куртом произошло несчастье. Поджари-
вая картошку, свое основное блюдо, он сильно обжег руку.
Настолько сильно, что врач в больнице сказал ему, что он
никогда не сможет играть на гитаре. Курт был в шоке, одна-
ко Венди вовремя вспомнила об одном специалисте, которо-
го знала еще по работе в колледже. Все оказалось не так
страшно, однако на некоторое время Курту пришлось забыть
о гитаре.
Наступили тяжелые дни. Не имея никаких доходов,
Курт жил несколько месяцев на одном рисе. <Голодный, в
этом свинарнике, не имея возможности играть на гитаре и в
постоянном страхе от того, что придет хозяйка требовать
деньги. Это была та еще жизнь>, - вспоминал он.
Через пять месяцев Лукин решил съехать. Его место в
хибаре был готов занять Дилан Карлсон, который сидел без
работы и которому Курт в ярких красках расписал прекрас-
ную работу, которую можно было найти в одном из отелей
на океанском побережье. Карлсон прожил у Курта около
двух недель, но работа по настиланию ковров так и не мате-
риализовалась. В свой первый приезд на побережье рано ут-
ром они застали босса настолько пьяным, что он так и не
смог открыть дверь. В их следующий приезд дверь была от-
крыта, однако сам босс отрубился прямо на пороге, загора-
живая вход. Карлсон решил, что с него хватит, а Курт риск-
нул попробовать еще раз. Настойчивость восторжествовала,
и ему удалось попасть внутрь, однако босс как раз ушел в
бар, а вернулся снова в полной отключке.
Вместе с MELVINS Курт стал довольно часто бывать в
Олимпии, столице штата, расположенной в пятидесяти ми-
лях на восток от Абердина. Здесь находился Эвергринский
колледж, являвшийся приютом богемной публики и нон-
корфомистов всех мастей, равно как и рассадником незави-
симой музыки. Курт приезжал туда главным образом на уи-
кенд, чтобы познакомиться с местными группами. Олимпия
была небольшим городком, однако у нее существовали связи
с независимой сценой по всей стране, осуществлявшиеся
через местную радиостанцию KAOS, журнал <Ор> (впослед-
ствии преобразованный в ), издателя Брюса Пэвитта
и фирму звукозаписи К Records, возглавляемую Кальвином
Джонсоном.
Местная молодежь предпочитала хард-року наивную
музыку, называвшуюся <лав-роком>, которую исполняли
местные группы вроде JAD FAIR и BEAT HAPPENING, второй
руководил Кальвин Джонсон. Джонсон доминировал в ту-
совке и создал целый легион себе подобных, которые разго-
варивали и одевались в точности, как он, и стремились как
можно дольше сохранить по-детски непорочное отношение
к миру. Этих последних Курт называл <кальвинистами>.
Их была целая община. <Кальвинисты> не употребляли
наркотиков, во всяком случае, они это декларировали, и но-
сили коротко подстриженные волосы. Они все играли друг у
друга в группах и спали друг с другом. У них было собст-
венное кафе, собственный музыкальный магазин и, по суще-
ству, им принадлежала радиостанция KAOS. <Они создали
собственную маленькую планету>, - вспоминал Курт.
У них также была собственная фирма звукозаписи.
Вместе с Кэндисом Петерсоном Джонсон возглавлял К Rec-
ords - небольшую, однако имеющую обширные связи неза-
висимую фирму, которая выпускала также диски близких по
духу групп вроде YOUNG MARBLE GIANTS, KLEENEX и
VASELINES.
Курт не во всем был согласен с <кальвинистами>, пото-
му что ему нравилось носить длинные волосы и принимать
наркотики. Однако ему пришлась по душе их музыка и ее
направленность. <Это открыло новые двери в музыку, кото-
рой я раньше не слышал, - вспоминал Курт. - Я понял, что в
течение многих лет не вспоминал о своем детстве. Я старал-
ся забыть о нем. Я даже уже забыл о нем. Это заставило ме-
ня вновь вспомнить о детстве и полюбить его. Это было хо-
рошим напоминанием о невинности>.
После отъезда Лукина Курт прожил в хибаре еще два
месяца. В это время он начал встречаться с девушкой по
имени Трейси Марандер, которая была совсем не похожа на
девушек, которых он знал до этого. Она носила выкрашен-
ное <под зебру> пальто, красила волосы в цвет пожарной
машины и жила в Олимпии. Трейси любила тусовки и вела
себя довольно эксцентрично, однако впридачу к этому она
обладала мягкой и заботливой душой. Вскоре она стала пер-
вым серьезным увлечением Курта.
Через некоторое время удача все же улыбнулась Курту,
и его мечта о создании собственной группы стала как нико-
гда близка к реализации. Способствовавшего этому человека
звали Крис Новоселич.
